НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
МАТЕРИАЛЫ 2-Й ЛЕТНЕЙ МОЛОДЕЖНОЙ НАУЧНОЙ ШКОЛЫ с. 114
М. Н. Вольф
УЧЕНИЕ ГЕРАКЛИТА О ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЯХ
И ИРАНСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Были ли иранские влияния на становление учения Гераклита? Можно ли выделить
в структуре учения Гераклита иранские элементы? Эти вопросы по меньшей мере около
двух столетий занимают умы исследователей. Очевидно, что дать однозначные ответы на
эти вопросы в принципе невозможно в силу отсутствия текстов, которые можно
сопоставлять и сравнивать. Именно поэтому всякий раз, когда появляются новая
интерпретация учения Гераклита или новые открытия в области иранистики, тема
иранских влияний оказывается актуальной. Существующие античные свидетельства в
пользу таких влияний, пусть и косвенные (например, переписка Гераклита с Дарием) и
вполне определенные исторические факты, а именно, активная персидская экспансия на
территории ионийской Греции в период становления греческой философии, дают
дополнительные стимулы для обращения к этому вопросу.
Сопоставление учения Гераклита с иранскими доктринами сразу же дает массу
аналогий и позволяет провести большое число параллелей, на основании которых и
делаются выводы об иранских влияниях. Такой подход часто не выдерживает критики, и
мы попробуем подойти к этому вопросу с позиций скептика.
Концепция противоположностей - одна из ключевых в учении Гераклита, и он,
полагая тождество противоположностей, считает, что существование одной составляющей
пары невозможно без существования другой, а их взаимодействие, "вражда",
постоянное движение, изменение в мире есть необходимое условие бытия. Пары
противоположностей являются не столько физическими факторами мира, сколько
субстанциональными первоэлементами в космогонической и космологической структуре,
именно они являются основой материального мира.
Гераклит упоминает множество пар противоположностей, приведем только некоторые из
них: "истина - ложь", "война - мир", "явь - сон", "целое - нецелое",
"сходящееся - расходящееся", "единое - многое" ("одно - все"),
"холодное - горячее", "влажное - сухое", "смерть - бессмертие",
"диакосмеза - экпироза". Этот список противоположностей далеко неполный. Для
сопоставления с иранской традицией наибольший интерес представляют пары "истина
- ложь", "война - мир", "холодное - горячее", "влажное - сухое".
Для Гераклита существенным является сопряженность противоположностей, их
единство. На примере пары "справедливое - несправедливое" (B 102 DK) он
отмечает, что для бога все прекрасно и справедливо, и только люди различают
справедливое и несправедливое. Мысль о том, что в боге противоположности теряют
свою полярность, приобретая единство и целостность, заключена во фрагменте В 67 DK:
"Бог: день - ночь, зима - лето, война - мир, избыток - нужда". Бог, в данном
случае, отражает не только тождество противоположностей (B 60 DK), но и принцип
цикличности (B 103 DK), циклического перехода одного в другое и циклического
устройства космоса, объединяя в себе суточный цикл, годовой цикл и цикл так
называемого "великого года" (в данном случае под избытком и нуждой понимается
экпироза и диакосмеза).
Гераклит не оригинален в этой части своего учения, поскольку представление о
противоположностях глубоко укоренено и в мифопоэтической греческой традиции, и в
ранней греческой философии (Анаксимандр, Парменид, позже - Эмпедокл).
Противоположности присутствуют в характерном для мифопоэтической традиции
бинарном структурировании вселенной и, отчасти, в генезисном отношении космических
начал (богов). Те же схемы и мотивы сохраняются в орфических доктринах.
Кстати сказать, сторонники иранского влияния на раннюю греческую философию
часто апеллируют к публикации А. С. Русяевой текстов на орфических костяных
пластинках из Ольвии (V в. до н. э.), как наиболее раннему свидетельству об орфических
представлениях. В них упомянуты основные пары противоположностей, которые
характерны и для иранской традиции. На одной из пластинок читается текст:
Мир - война,
истина - ложь.
Эти же пары противоположностей мы встречали и в учении Гераклита. Нужно
заметить, что одна их составляющих пары "мир - война", а именно `мир',
встречается единожды в упомянутом выше фрагменте (В 67 DK), и в дошедших
фрагментах нигде более не упоминается. Гераклит сосредоточен на раскрытии
содержания понятия вражды, как например, во фр. B 80 DК: "Должно знать, что война
общепринята, что вражда - обычный порядок вещей ( d kh) и все возникает через
вражду и заимообразно". Очевидно, что состояние `вражды' совпадает со структурой
космоса, основной характеристикой которого является движение. Роль `мира' в
функционировании космоса не ясна, понятно только, что исчезновение вражды (т. е.
собственно установление мира влечет за собой гибель этого космоса), и представляет
собой возвращение к состоянию "элементарного (стихийного) огня" и покоя.
Что касается второй пары с орфической таблички, она также не совсем точно
соответствует тексту Гераклита. `l jeia - термин, использованный Плутархом
для перевода иранского понятия "A sa (Asha)" (традиция восходит к Феопомпу), тем
не менее, слабо используется Гераклитом, основным термином которого является d
kh, и ей, помимо se do он противопоставляет также
bri и dika.
Итак, две главные особенности в понимании Гераклитом противоположностей,
которые следует отметить - это сопряженность, тождество, единство
противоположностей и циклическая модель их функционирования.
Характеризующим моментом для всей иранской традиции является ее
дуалистическая окрашенность. Уже в "Гатах" онтологизируется несоизмеримость двух
первоначал - Добра и Зла. Пары противоположностей в этом случае являются не
столько бинарными оппозициями, сколько характеристиками или свойствами этих
субстанциональных начал и, как и сами начала, в принципе не тождественны друг другу.
Главными характеристиками начал являются следующие пары: "истина - ложь",
"жизнь - не жизнь", "разум - незнание", "мир - вражда". Исходный
принцип противопоставления в антропологии - деление на своих и чужих с точки
зрения приверженности добру или злу. Итак, на уровне онтологии и космогонии пары
противоположностей просматриваются достаточно четко, носят при этом не
самостоятельный характер, а отражают свойства несопоставимых первоначал. Что
касается космологии, в ней явно прослеживается триадичная структура, отмеченная
Ж. Дюмезилем. Во всяком случае, дуализм в основании иранских представлений,
который сменяют монистические тенденции в "Авесте" и четкая структура космологии
свидетельствуют либо о новом мировоззренческом этапе в развитии иранской традиции в
период, о котором идет речь, либо о влиянии греческих философских учений на
становление иранской мысли.
В пользу последнего предположения свидетельствует следующий аргумент. Такие
пары противоположностей, как "холодное - горячее", "влажное - сухое", в
ранних иранских источниках ("Гаты", "Авеста") не прослеживаются с достаточной
ясностью, но в концептуализированном виде появляются в пехлевийских текстах (ок.
IX в. до н. э., например, в "Денкарде") как противопоставление горячего и влажного
холодному и сухому, но опять же в качестве характеристик двух первоначал. Можно
утверждать, что исходными для возникновения этих пар противоположностей были
представления греческих физиков, которые в адаптированном виде через
Византию вошли в иранскую средневековую теологию.
Еще один ключевой момент для иранской традиции - ее линейная,
эсхатологическая направленность. Одно из первоначал - Зло, Тьма - характеризуется
временным бытием, ему предуготована гибель в конце времен. Вместе с ним из бытия
уходят и его свойства, характеристики. В отличие от учения Гераклита, движение не
представляется необходимой характеристикой существования космоса, а является
свойством злого начала и привносится в мир вместе со злом. Эсхатологические события в
"конце времен", описываемые в иранской религиозной традиции, имеют отношение
только к злому началу в мире. Очищение огнем, часто сопоставляемое с экпирозой
Гераклита, не влечет за собой полной гибели универсума, мир продолжит свое
существование в очищенном, "идеальном", лишенном зла состоянии.
Итак, представление о противоположностях существует и в философии Гераклита,
и в иранской религиозной традиции, но их основания абсолютно различны. Если учение
Гераклита - это в первую очередь монизм с сохранением традиционных для
мифологического мышления циклической модели функционирования космоса, бинарных
оппозиций и генетизма, то иранские представления о противоположностях невозможно
рассматривать вне космологического дуализма и линейной структуры развития космоса.
Там же, где концепции противоположностей вполне сопоставимы, явно просматриваются
позднеантичные влияния на иранскую традицию. Таким образом, несмотря на то, что
сами по себе параллели существенны, результаты их сопоставления на доктринальном
уровне оставляет мало шансов для бесспорного признания иранских заимствований в
греческой философии, в частности в философии Гераклита.
Марина Николаевна - младший научный сотрудник
Института философии и права СО РАН (Новосибирск)
©СМУ, 2003 г.
НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
