НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
МАТЕРИАЛЫ 2-Й ЛЕТНЕЙ МОЛОДЕЖНОЙ НАУЧНОЙ ШКОЛЫ с. 8
А. Н. Муравьев
АНТИЧНАЯ ФИЛОСОФИЯ КАК ФИЛОСОФСКАЯ ПРОБЛЕМА
Уже при первом знакомстве с материалами, относящимися к
античной философии, неизбежно возникает вопрос: что мы можем
знать о ней, если большая часть сочинений античных философов
утрачена полностью и, по-видимому, безвозвратно, а то, что дошло
до нас, претерпело нелегкую историческую судьбу и потому
очевидно неполно, часто искажено и не всегда достоверно
атрибутировано? В самом деле: от досократиков остались лишь части
фрагментов и свидетельств; Сократ вообще ничего не писал; Платон
в одном из писем сообщает, что о сути того, над чем он работает, у
него нет и никогда не будет никаких записей, а написанные им
диалоги весьма пестры по содержанию и за редкими исключениями
иносказательны по форме изложения; сохранившиеся труды
Аристотеля, составляющие, вероятно, только четверть его
произведений, издаются расположенными в случайном порядке; о
работах греческих стоиков и Эпикура, как и о сочинениях
досократиков, мы можем судить лишь по их "разъятым останкам".
Родоначальник неоплатонизма Аммоний Саккас, подобно Сократу,
не только сам ничего не писал, но и ученикам своим писать запрещал,
вследствие чего "Эннеады" Плотина представляют собой ряд
переполненных метафорами лекций, которые по своему усмотрению
отредактировал, сгруппировал и озаглавил один из его учеников, а
большинство философских работ Прокла - это комментарии
диалогов Платона. Если добавить к этому лингвистические
трудности, связанные с различием античной и новоевропейской
культуры, то придется признать, что сколько-нибудь достоверная,
тем более адекватная историко-филологическая реконструкция
античной философии затруднена. На каждый серьезный
исторический и филологический аргумент найдется несколько не
менее серьезных контраргументов, что открывает возможность для
измышления бесчисленного количества более или менее
произвольных гипотез - занятия, которое вряд ли можно назвать
иначе, чем почтенной ученой синекурой. Кажется, впору примкнуть к
компании академика А. Т. Фоменко и известить публику о том, что
история античной философии, как и вообще вся история чуть ли не
до XVIII в., - выдумка историков и филологов, плод досужей
"игры в бисер".
В действительности, конечно, положение тех, кто изучает
наследие древних мыслителей, отнюдь не столь плачевно, хотя бы
потому, что в словосочетании "античная философия" слово
"античная" является только прилагательным к существительному
"философия". Так язык совершенно правильно выражает суть дела
- то, что античная философия в сущности есть не историческое и
не языковое, а философское явление, имеющее хотя и немаловажные,
но все-таки прикладные, производные, в немалой степени
исторический и филологический аспекты. Это
означает, что именно философское решение проблемы античной
философии в состоянии подсказать правильные ответы на
относящиеся к ней исторические и филологические вопросы, а не
наоборот. Поэтому неполнота исторических данных и специфика
античной культуры не только не исключают адекватного восприятия
и корректной интерпретации древних философов, но, напротив,
стимулируют их, позволяя исследователю не отвлекаться на
случайные обстоятельства и требуя от него преодоления
ограниченности собственных представлений о мире и истине.
Что же нужно сделать для того, чтобы по-философски поставить
проблему античной философии и решить ее? Для этого прежде всего
необходимо задать себе вопрос: "Что такое античная
философия?", а не предполагать, будто это и так всем заранее
известно непосредственно из мнения или из договора, консенсуса
мнений. Аристотель справедливо заметил, что философия начинается
с удивления. Поэтому, если мы хотим по-философски отнестись к
чему-либо, в том числе и к античной философии, мы действительно
должны этому удивиться, т. е. выйти из своего
ограниченного ума, отринуть свои привычные мнения об этом
предмете. Если, однако, сказать, что античная философия есть не
философия вообще, т. е. не философия как таковая, а только одна из
исторических формаций философии, определенный этап истории
философии или некоторая особенная эпоха исторического развития
философии вообще, то этот правильный ответ может показаться не
менее тривиальным, чем сам вопрос. Но видимая тривиальность
ответа рассеется, когда мы заметим, что он содержит в себе еще два
вопроса, направляющие наш ум к самой сути рассматриваемой
проблемы: "Что такое философия вообще или философия как
таковая?" и "Что такое история философии?".
Дать ответы на эти вопросы необходимо, хотя и очень непросто,
ибо путь к ним преграждает весьма распространенный и трудно
преодолеваемый номиналистический предрассудок, который
выражается в убеждении, что философии как таковой вообще не
существует, а есть лишь мнения или учения отдельных индивидов, в
совокупности составляющие то, что именуется
философией. Не случайно в мире сейчас господствует так называемая
аналитическая философия - позитивизм, т. е. эмпиризм и
номинализм нашего времени. Но если нет философии вообще, единой
философии как таковой, то нет и истории философии. Есть лишь
история мнений или учений многих индивидов,
называемых философами, но в действительности ими не
являющихся. Выражаясь языком Платона и Гегеля, если нет идеи
философии, т. е. реально сущего понятия философии, то нет и
настоящих философов, т. е. индивидов, причастных к роду
философских занятий, занятых понятием философии, развитием ее
идеи, и философом может быть назван или назвать себя кто угодно,
даже Ксанф, хозяин баснописца Эзопа. В таком случае не существует
и античной философии, ибо это словосочетание оказывается
условным обозначением ряда мнений или учений, появившихся в
известном временном промежутке, который за отсутствием
определенного содержания, т. е. процесса развития, связующего
воедино его начало с концом, тоже совершенно условно именуется
античностью. Поэтому философская постановка проблемы античной
философии предполагает предварительный ответ на оба вопроса
(ответ доказательный, решающий проблему, может быть дан только в
ходе последовательного и полного рассмотрения самого
исторического развития понятия философии или истории философии
как таковой).
Начать предварительный ответ на поставленные вопросы легче
всего от противного - отталкиваясь от того, что есть
философия и ее история. Собственно, этот отрицательный ответ уже
ясен: философия не есть совокупность мнений или учений отдельных
индивидов о каком-то существующем независимо от мышления
бытии, а история философии не есть история случайного появления
этих мнений, т. е. субъективных мыслей разных идивидов о разных
предметах. Так обстоит дело вопреки тому, как представлял его себе
Диоген Лаэртский, чья книга "О жизни, учениях и изречениях
знаменитых философов", содержащая важные биографические и
библиографические сведения, похоже, до сих пор остается образцом
для пишущих учебники по истории философии. Подобное
представление о философии и ее истории не идет дальше
исторической видимости, не входит в существо
историко-философского процесса, который на своей
поверхности являет собой развертывающийся во времени ряд
учений отдельных философов, более или менее случайно следующих
друг за другом. Но если спросить о причине этой необходимой
видимости, о сущности этого исторического явления, т. е. о том,
почему философия имеет историю, которая есть история именно
а не только некоторого множества
каждая из которых принадлежит исключительно
своему времени и создавшему ее индивиду, а для других времен и
индивидов имеет лишь исторический, ретроспективный интерес, то с
этим поверхностным представлением об истории философии
придется расстаться.
Если философия не есть совокупность субъективных мыслей
разных индивидов о случайно попавших в поле их зрения предметах,
то она есть знание своего необходимого предмета - наука единого
предмета философии. Знание философского предмета, отличного от
предметов других наук, только и делает индивидов философами, т. е.
причастными к самой философии, к единой философской науке.
Отличие предмета философии от предмета всех остальных наук
состоит в том, что он един не только по своему бытию, т. е. по
качеству, количеству и мере, в силу чего все философы, подобно
естествоиспытателям, исследующим природу, или историкам,
исследующим историю, познают один и тот же предмет, но и по
понятию своей сущности, в силу чего этот предмет выступает в
знании не просто одним из многих предметов, а
единственным, т. е. всеобщим. Поскольку особенность предмета
философской науки заключается в его всеобщности, он не может
быть дан философам посредством чувственного восприятия, как даны
естествоиспытателям явления природы, законы которых требуется
установить, или посредством предания, как даны историкам
исторические события, значение которых для развития человечества
требуется уяснить. Предмет философии не есть в обычном смысле
этого слова - он не есть некоторое бытие, противоположное
мышлению субъекта и налично сущее в виде той или иной
реальности до своего знания. Этим философская наука отличается от
эмпирических наук и родственна искусству и религии, поскольку
предмет искусства - прекрасное - тоже не есть до самого
искусства как художественного творчества, равно как и предмет
религии, Бог, не существует для неверующих в него, хотя способ
бытия и знания всеобщего предмета в философии иной, чем в
искусстве и религии. Если в искусстве этот предмет обретает
только в своей или чувственной
определенности, поскольку способом его знания выступает
поэтическое созерцание прекрасного, а в религии, напротив, он
полагается лишь как сущность сверхчувственным
способом представления или веры, то философия преодолевает
абстракцию, отделение бытия и сущности, особенности и
всеобщности предмета способом которое в своей
т. е. единственности, схватывает конкретное
тождество всеобщего и особенного. Благодаря этому всеобщий
предмет постигается философской наукой как
тотальность его различий -
исчерпывающая себя полнота его собственных особенных
определений, система категорий. Такое
логическое, невременное развитие предмета философии во времени
выступает как историческое развитие понятия всеобщего предмета
- развитие философской науки или история
философии. Почему это происходит и каково соотношение
логической и исторической форм развития философского
содержания?
Единый предмет философии в себе самом есть процесс развития,
он не существует в готовом виде и не может быть познан
исчерпывающим образом каким-то одним философом. Именно по
этой причине философия имеет историю, которая есть нечто иное,
как история познания многими философами единого предмета
философии, история становления философии самой собой, т. е.
философской наукой, отличной от всех других наук, искусства и
религии[1]. Поскольку логическое развитие предмета философии
имеет начало, то имеет начало и история познания этого развития.
истории философии во времени совпадает с тем
историческим моментом, когда первый философ дает первое
определение всеобщего предмета. Определений предмета философии
много, поэтому история философии есть познания
определений, во времени выступающий как переход от одного
определения к другому, причем каждое из определений предмета
является принципом учения того или иного философа. Поскольку же
ряд этих особенных определений не бесконечен и исчерпывает собой
всеобщий предмет философии, образуя систему, т. е. замкнутое,
завершенное единство различных логических категорий, история
философии имеет во времени совпадающий с
появлением последнего философского учения - первой системы
философской науки, которая подводит итог историческому развитию
философии и тем самым начинает ее логическое развитие.
Однако несмотря на то, что у истории философии есть начало,
процесс и конец, последовательность философских учений во
времени является случайной. Историческое развитие философии есть
ее развитие во времени - необходимое развитие
предмета философии, выступающее в форме случайного следования
одних определений предмета за другими. Именно по этой причине
история философии получила своеобразный внешний вид - облик
случайной истории философских учений, каждое из которых
представляет собой целое мировоззрение, опирающееся на какое-то
одно особенное определение всеобщего предмета - на какую-то
одну логическую категорию, служащую принципом, т. е. началом
этого учения.
Поскольку тотальность определений предмета философии в
исходном пункте и в процессе истории философии еще не развернута,
а только содержится в более или менее неразвитой, свернутой форме
в особенном принципе того или иного учения, то истинность этого
определения может быть удостоверена и удостоверяется философом
только за счет целостности теоретически выведенного из него
философского мировоззрения, включающего в себя основные
определения других, нефилософских предметов. Хотя
действительным результатом такой проверки является лишь
философское учение, но отнюдь не логическая система категорий как
таковая, вплоть до завершения истории философии целостность
философского мировоззрения принимается и выдается философами
за тотальность определения самого философского предмета.
Целостность своего мировоззрения, отличного от мировоззрений
предшественников, кажется творцу философского учения
исчерпывающей полнотой познания предмета философии потому, что
в результате разработки этого учения выдвинутый философом
особенный принцип демонстрирует свою универсальность, т. е.
эмпирическую всеобщность, ибо выступает началом теоретического
познания эмпирической реальности вселенной. Но поскольку в
случайном порядке различных определений предмета философии шаг
за шагом прокладывает себе дорогу их всеобщая необходимость, т. е.
тотальность, в конце истории философии она разворачивается вполне
и поэтому может быть познана. Задача познания развитой
необходимости всех особенных определений всеобщего предмета и
преобразования их случайной исторической последовательности в
форму свободного логического развития выпадает на долю философа,
завершающего историю философии. Поэтому принципом,
основанием и результатом последнего философского учения
выступает уже не отдельная категория, а логическая система
категорий, т. е. понятие необходимого предмета философии в его
отличии от других предметов знания.
Поскольку принцип последнего философского учения включает в
себя все выдвинутые до него особенные принципы или категории
всеобщего предмета, он оказывается не только универсальным, но и
конкретно-всеобщим, т. е. вполне определенным в себе самом
всеобщим принципом как таковым. Благодаря этому исторически
необходимая иллюзия тождества философского мировоззрения и
исчерпывающей полноты познания предмета философии в последнем
философском учении становится хотя и не
перестает быть Последнее философское учение
действительно завершает историю познания всеобщего предмета, в
ходе которой определения философского и нефилософских
предметов постоянно смешиваются друг с другом. Но завершается
этим учением только философии, ибо содержащаяся
в нем система категорий реализует возможность чисто логического
знания предмета философии и является первым образцом такого
знания. Иными словами, понятие необходимого предмета философии
полагает определенное различие между исторической или, что то же
самое, теоретической формой философского знания и его логической
формой как в последнем философском учении, так и для всего
последующего, собственно логического развития философии как
науки.
Это различие не есть, вопреки видимости, простая разность двух
равноправных и рядоположенных форм развития философии, из
которых историческая форма отличается от логической только
многообразием содержания, случайным порядком определений
предмета философии и отсутствием сознания их необходимости. Как
действительно различные эти формы противоположны, т. е.
существенно соотнесены в себе самих, и потому не существуют друг
без друга: логическое развитие философии есть т. е.
истинное начало, основание и результат ее исторического развития, а
последнее, со своей стороны, есть условие и
непреходящая предпосылка логического знания предмета
философии. Поэтому без истории философии, познанной в ее
развитой необходимости, нельзя начать и, тем более, продолжить
чисто логическое развитие предмета философии, а без понятия
необходимого предмета философии нельзя не только раскрыть
необходимость, скрытую в случайной исторической
последовательности его определений, но и отличить определения
предмета философии от определений предметов эмпирических наук,
искусства и религии в различных философских учениях.
Противоположность исторического и логического развития
философии заключает в себе их противоречие, в силу чего
исторической формой логической системы философской науки
является только история философии в целом, познанная как
тотальность, а не какое-то одно философское учение, пусть даже
систематически развитое, последнее во времени исторического
развития философии вообще, и не все философские учения, вместе
взятые. Развитие философии как таковой и дискретно и непрерывно
- оно столь же делится, сколь и не делится на историческую и
логическую фазы. Поэтому философия как логическая наука
неотделима от своей истории, но не тождественна ей.
Поскольку история философии есть понятия
логического предмета философии, логически нераздельные моменты
понятия предмета исторически отделены друг от друга и следуют во
времени один за другим, т. е. в некотором Прежде
всего заявляет о себе бытие предмета философии в своей
непосредственной всеобщности, затем в череде своих
рефлектированных, опосредствующих друг друга особенных
определений раскрывается его сущность, и только после этого
выступает единичность его понятия в конкретном тождестве своей
непосредственности и опосредованности, всеобщности и
особенности. Неадекватность исторической формы логическому
содержанию истории философии сказывается и в исторически
необходимом различии форм познания этого становящегося
содержания - его созерцания, представления, мышления и понятия,
также следующих во времени одна за другой. Но хотя по этой
причине в ходе истории философии предмет и метод философии
всегда выступают как различные, исторический порядок следования
моментов понятия предмета и исторический порядок следования
форм его познания полностью соответствуют друг другу, ибо оба они
выражают один и тот же процесс становления тождества предмета и
метода философии в адекватной логическому содержанию
философии как науки логической форме понятия. Поэтому во
времени исторического развития философии философы начинают
познание и определение ее предмета с созерцания всеобщности его
бытия и через представление и мышление его особенной сущности
доходят до понятия единичности его понятия.
Такой порядок становления понятия конкретного тождества бытия
и мышления лежит в основе необходимого различия
эпох философии как науки.
Поскольку созерцание, представление и мышление являются
стихиями, т. е. особенными формами генезиса понятия всеобщего
предмета во времени истории философии, античная философия от
Парменида и Гераклита до Плотина и Прокла есть
понятие непосредственного тождества бытия
и мышления. Средневековое философствование и философствование
эпохи Возрождения от Иоанна Скота Эриугены и Ансельма
Кентерберийского до Николая Кузанского и Джордано Бруно есть
понятие различия бытия и мышления.
Философия Нового времени от Бэкона и Декарта до Канта, Фихте и
Шеллинга - понятие противоположности бытия
и мышления, а философия Гегеля есть, наконец,
конкретного тождества бытия и мышления как таковое -
необходимый результат истории философии и начало логического
развития философской науки[2]. Каждый из периодов истории
философии исчерпывает возможности одной из особенных форм
познания развивающегося философского содержания и таким
образом становится необходимым условием появления другой его
особенной формы вплоть до понятия, которое выступает всеобщим
логическим основанием себя самого и всех особенных исторических
форм своего становления. Поэтому ни одна из эпох исторического
развития понятия философии и ни одно из включенных в него
философских учений не могут быть поняты сами по себе - друг без
друга и без этого единого, идущего к своему логическому концу
процесса развития, который сообщает каждой эпохе истории
философии и каждому философскому учению вполне определенное
значение.
Уяснить это значение и выразить его в теоретической форме,
раскрывающей закономерный ход исторического развития
философии как науки, главная задача истории
философии. Так как это развитие отнюдь не является внешним,
хронологическим процессом, хотя и совершается в реальном
историческом времени, никакими историческими методами
установить истинное значение того или иного его момента нельзя.
Поскольку же историческое развитие философии как науки есть
внутренне необходимый, объективный процесс, никакие
субъективные филологические интуиции в духе М.Хайдеггера, сколь
бы они ни были интересны и проницательны в отношении языка,
которым выражена философская мысль, не могут служить
основанием для оценки учений отдельных философов, различных
эпох истории философии и ее хода в целом. По характеру своего
предмета и метода история философии есть, таким образом, не
историко-филологическая, а теоретическая, философская, т. е. по
сути логическая наука, при необходимости использующая в
исследовании различных философских эпох и учений материал,
добытый средствами исторического и филологического анализа.
Пожалуй, излишне подчеркивать еще раз, что действительное
значение всех этих эпох и учений не является лишь историческим,
отошедшим в прошлое. Понятая как развивающееся и тем самым
снимающее с себя противоречие исторической формы и логического
содержания, история философии как наука есть вечная история -
история вечной философии, historia philosophiae perennis. Это
стихийное развитие предмета и метода философии неповторимо, но
именно поэтому оно необходимостью должно быть
повторено, т. е. пройдено и
усвоено каждым, кто претендует на знакомство с философией как
наукой и ее дальнейшее развитие. И первым шагом на этом пути
всегда будет познание античной философии как первой эпохи
исторического развития философии вообще.
Андрей Николаевич - канд.
филос. наук, доцент кафедры истории философии РГПУ
им. А. И. Герцена
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] "История философии выступает исторической
формой бытия самой философии", - формулирует понятие "истории
философии" П. В. Копнин ( П. В. Диалектика, логика,
наука. М., 1973. С. 258)..
[2] Краткий содержательный анализ исторического развития философии как науки и
его необходимого результата дан в статье Е. С. Линькова "Становление логической
философии" (см.: Наука логики. СПб., 1997. С. 5-16).
©СМУ, 2003 г.
НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
